Комиссия сия предписанием от 21 августа прошлого 1828 г. за № 2736 по воле его выс-ва г-на оренбургского военного губернатора Петра Кирилловича Эссена поручила мне собрать верные сведения:
а) о состоянии киргиз Внутренней орды после потерпенной ими потери скота в бывшую жестокую зиму;
б) о благоустройстве, какое между ними существовать начинает, равно и о том, не нарушает ли что-либо;
в), не предстоит ли надобности принять со стороны начальства каких-либо мер; и, наконец,
г) вообще вникнуть в настоящие обстоятельства и положение, в коих сия орда теперь находится.

На основании такого предписания имею честь представить следующие замечания:

1. По сведениям, какие только мог я собрать частно, киргизы Внутренней орды после бедствия, постигшего их в бывшую пред сим жесткую зиму, начинают в состоянии своем поправляться, ибо в нынешнюю теплую зиму скот их весь вышел благополучным; и если бог благоволит, что и последние зимы также будут благополучны, как и нынешняя, и в допуске их для зимовки на удобные места не будет препятствия, то ордынцы скоро забудут свою потерю.

2. Народонаселение киргиз Внутренней орды, по моему соображению, должно заключаться в следующем количестве:

Сведения сии показаны примерно, а потому и не могут быть совершенно верными; но высокостепенный хан Джангир и прочие ордынцы заверяют, что киргиз, если не свыше 10 000 кибиток, то по крайней мере не менее сего количества.

3. Для такового количества кочевого народа требуется без сомнения большое пространство земель. При отправлении моем для нахождения при утверждении межи киргизским землям, я получил из канцелярии его выс-ва г-на оренбургского военного губернатора и кавалера копию с плана, доставленного к нему от г-на астраханского гражданского губернатора, по коему показано до 5 000 дес. земли; но высокостепенный хан отзывается, что сего количества едва ли может быть.
А как ныне утверждение межи киргизским землям уже окончено, то по сему и количество оной теперь должно быть приведено в известность. Но за всем тем из означенного огромного количества земли много есть совершенно неудобной и даже для кочевого народа: как хаки, солончаки, степи безводные и т.п.
Вообще можно сказать, что земли, занимаемые киргизами, могут только быть удобными для одного кочевого народа, ибо ни лесу строевого, ни проточных речек, где бы вода была пресна, нет, даже трудно отыскать и ручейка, в коем бы вода была не соленая, кроме Малого и Большого Узеня, да и в них вода не совсем пресна, а в Малом Узене во время лета нельзя пить ее без крайней необходимости.

4. Земли сии сопределены: с одной стороны — с Саратовской губ., с другой — с землями уральского войска, с третьей — с Астраханской губ. и с четвертой — с владельческими дачами по Каспийскому морю.

На всем занимаемом ордынцами пространстве есть места, где они могут иметь летнюю кочевку, как то: для конских табунов на землях к Саратовской губ. и частию между Большим и Малым Узенями для рогатого скота в Рын-песках, а для баранов около Рын-песков и к горе Малой Богде.
Но единственный и важный недостаток киргизский народ чувствует в местах для зимнего пребывания его. Места для сей кочевки могут быть удобны только между Большим и Малым Узенями, в Камыш-Самарских озерах и по берегу Каспийского моря, но кроме сих мест нет других.

5. Высокостепенный хан Джангер подвластным ему народом управляет чрез султанов, биев (которые избраны от каждого роду по одному) и чрез старшин. Он, сколько со стороны своей может, старается между ордынцами ввести более порядка, нежели прежде до него было; но чтобы успех в сем совершенно [был достигнут] — для сего потребно время. Довольно ныне и того, что букеевские киргизы более находятся в зависимости, нежели зауральские, которые, быв рассеяны по степи, не хотят еще знать над собой законной власти.

6. Бывшее в Букеевской орде пред сим за два года волнение и случившееся там в начале сего года подобное происшествие объясняет, что киргизский народ легко верит всему, что только касается до его  независимости. При произведении по сим предметам на месте следствий в свое время, конечно, обнаружены причины, побудившие ордынцев неустройствам.
Но из всех причин к таковым беспорядкам я полагаю главнейшей разнесшиеся по орде слухи, которые высокостепенный хан довольно объяснил в обвещении своем к народу. Быв в орде по порученным мне делам полтора года, я не скоро могу согласиться, чтобы кроме сей причины, могли быть другие главным поводом к нарушению общего спокойствия между киргизским народом: один зякет или сбор, делаемый высокостепенным ханом с народа по ордынским обычаям, по мнению моему, не может быть причиной таковым неустройствам.
Как же ордынцы к таковому беспорядку приступают уже в другой раз, то, кажется, необходимость заставляет, чтобы правительство против сего приняло свои меры, без коих ордынцы могут покуситься на оной и в третий раз и, может быть, решительнее. У
поминаемые мной меры, я полагал бы в том: 1) чтобы виновные в пропуске слухов, были неукоснительно наказаны по строгости законов, 2) чтобы на будущее время пресечь все способы к недопущению неблагонамеренных слухов между ордынцами и 3) дать более власти высокостепенному хану, чтобы он мог держать подвластный ему народ в должном повиновении. Но как все сие зависит от усмотрительности и власти правительства, которое одно может решить, в каком положении должна находиться Внутренняя орда, то сии соображения предаю на благорассмотрение начальства.

И наконец —

7. Я имел честь выше сего изъяснить, что киргизский народ имеет крайний недостаток в местах, для него необходимых на зимнее пребывание.

По предмету сему надлежит обратиться прежде к самому началу. Букеевская орда, как видно по делам, перешла на внутреннюю сторону в 1801 г. с султаном Букеем Нуралихановым, который был потом высочайше утвержден в сей орде и ханом. По смерти его управлял сей ордой родной его брат султан Шигай впредь до наступления совершеннолетия сыну помянутого хана Букея Джангиру, нынешнему высокостепенному хану, который в сие достоинство утвержден по высочайшему соизволению в 1824 г. Сей последний управляет ордой уже пятый год; а Букеевская орда как находится на внутренней стороне, тому будет около 30 лет.

Прежде перехода на сию сторону султан Букей с подвластным ему народом просил о дозволении ему и народу киргизскому кочевать всегда между Уралом и Волгой и заводить, где удобнее окажется, в лесных дачах, селения на зимнее прибежище. Когда было доведено до высочайшего сведения, то на имя бывшего астраханского военного губернатора генерал-лейтенанта Кноринга в 11 день марта 1821 г. состоялся высочайший рескрипт, по основанию коего он с подвластным ему народом мог кочевать там, где пожелает, ибо в сем рескрипте именно изображено: «Председательствующего в ханском совете киргиз-кайсацкой Меньшей орды Букея-султана Нуралиханова принимаю к себе охотно, позволяю кочевать там, где пожелает, утверждая во всей силе Ваше предложение».
Вследствие чего султан Букей и подвластные ему киргизы перешли в астраханскую степь, называемую вообще уральской, по нахождению ее между Волгою и Уралом; и пребывая в ней, он и народ кочевали без всякого препятствия в Рын-песках и по всему пространству степи до р. Торгуна, а в зимнее время — между Узенями Большим и Малым, по Камыш-Самарским озерам и Каспийскому морю, ибо кроме сих мест, как выше сего уже сказано, других удобных для зимней кочевки по всей степи нет.

Недолго однако ж ордынцы пользовались сей для них важной выгодой: Уральское войско по смерти хана Букея не стало допускать их между Узенями и к Камыш-Самарским озерам, а потом, вскоре под видом безопасности, переведены были из Большого Узеня на Малый форпосты: один близ Камыш-Самары, а четыре по самому Малому Узеню. Между тем такие же точно возникли притязания к киргизскому народу и по Каспийскому морю со стороны господ владельцев князя Юсупова и графини Безбородко.

В 1800 г. 27 сентября последовал высочайший указ о предоставлении калмыкам того пространства земли, каким они владели до ухода, но при приведении сего в исполнение встретились препятствия, во-первых, на многих местах, где прежде калмыки кочевали, заведены были уже поселения; во-вторых, остающееся и затем пространство земли далеко превосходило количество калмыков и пр. Дело сие было поручено по высочайшему соизволению главнокомандующему в Грузии князю Цицианову, управляющему тогда гражданской частью в Астраханской губ., который, предоставив оное генерал-майору Завалишину, предписал ему доставить соображения.

Генерал-майор Завалишин, исполнив сие поручение, между прочим, полагал и о киргизском народе: 1) чтобы земли для кочевья султану Букею с его подвластными заключить в чертах, начиная от Узеня, по прежнему поперешному кордону до горы Богды, от оной же чрез Чипчачи на Батагу Тудацкую или Телепневу до моря (из дел видно, что генерал-майор Завалишин доносил в 1804 г., что киргиз на сей стороне оставалось с небольшим 1000 кибиток, а потому, как должно думать, и полагал, что того пространства будет достаточно для киргизского народа); 2) чтобы султану сему с его подвластными дозволить зимовать по Черневым Камышенным буграм и Низменностям на землях из дач графа Безбородко и князя Юсупова, частию в казну поступить имеющих, яко местах для него необходимо нужных.

Сии соображения были на рассмотрении в Министерстве внутренних дел, где насчет предположения генерал-майора Завалишина, чтоб дозволить Букею-султану с его подвластными зимовать на землях из дач графа Безбородко и князя Юсупова, частию в казну поступить имеющих, замечено, что землям сим нельзя сделать никакого назначения прежде, нежели оные отойдут от помещиков, и что вообще обстоятельство сие должно быть решено Прав. сенатом при совокупном его о землях и рыбных ловлях на Каспийском море положении, коего однако и поныне не последовало. Вследствие такого доклада Министерства внутренних дел состоялось Положение, высочайше утвержденное, в 19-й день мая 1806 г., где уже сказано:

«Пункт 35. Киргиз-кайсакам под предводительством султана Букея дозволяется кочевать начиная от р. Узеня до горы Богды, а от оной чрез Чипчачи на ватагу Тудацкую или Телепневу до моря, не отдавая, однако ж, ныне земель сих им в удел, доколе они на сей стороне Урала во всегдашнем пребывании не остепенятся.

Пункт 36. Зимовку сим киргиз-кайсакам дозволить иметь по Черневым Камышевым буграм и низменностям, какие свободными в казенном ведомстве состоящими найдены будут».

На основании означенного положения учреждена в Астрахани комиссия о наделении кочующих народов землями, которая, однако ж, занималась преимущественно отводом земель для калмыков, а относительно киргизского народа никакого распоряжения не делала до 1828 г.

Между тем, управляющий ордой после смерти хана Букея султан Шигай о стеснении ордынцев в кочевании для зимнего времени подавал  бумаги Астраханскому губернскому правлению и Оренбургской пограничной комиссии 22 мая 1818 г., астраханскому гражданскому губернатору Бухарину в 1819 г., генерал-майору Попову — 18 генваря 1822 г., управляющему Астраханской губ. — в декабре месяце 1820 г. и 2 августа 1822 г., жаловался его выс-ву г-ну оренбургскому военному губернатору на уральское войско, что оное вытесняет [казахов] из мест Большого и Малого Узеня и Камыш-Самары. Наконец, и нынешний высокостепенный хан Джангер в мае месяце 1824 г. представлял и от себя его выс-ву о тех же самых притеснениях.

В начале 1828 г., по настоянию бывшего в г. Астрахани г-на сенатора Энгеля, которому в отношении кочевания высокостепенный хан не преминул изъяснить нужды народа, Астраханская комиссия приступила к размежеванию киргизских земель, как уже известно и пограничной комиссии, посему казалось, что дело получит свой конец; но впоследствии вышло противное: киргизы Внутренней орды и при сем размежевании не получили того, о чем давно и неоднократно настаивали, ибо, во-первых, они кочевали прежде до р. Торгуна в Саратовской губ., но ныне сих земель им не отведено; во-вторых, на земли между Малым и Большим Узенями и Камыш-Самарские озера Уральское войско объявило спор.
А хотя г-н землемер и утвердил сии земли формальною межею, но за всем тем уральское войско не допускает ордынцев туда, и они должны остаться и в прежнем положении; и, в-третьих, на берега по Каспийскому морю со стороны господ владельцев князя Юсупова и наследников графа Безбородко объявлены также права, и потому нельзя было итти межей.

О всех встретившихся обстоятельствах я уже имел честь подробно донести пограничной комиссии двумя рапортами, первым от 13 сентября прошлого года за № 78, а последним от 14 июня за № 85, сего года. Изъясняя сии замечания, я долгом моим считаю присовокупить к оным: не благоугодно ли будет правительству принять следующие меры.

A. К успокоению киргизского народа отдать оному в удел все те земли, которые он занимал по переходе своем на внутреннюю сторону, но не заключать его, как предполагал генерал-майор Завалишин, в черте по старому поперешнему кордону, и поместив в то число земли между Малым и Большим Узенями и Камыш-Самарские озера, предоставить ему, народу, свободно кочевать и по Каспийскому морю.

Б. Высочайшим указом объявить, что земли отдаются в удел киргизскому народу, что оный может свободно ими пользоваться и что с него правительство не имело надобности брать рекрут или облагать податьми, напротив того, высокопоставленный хан и подвластный ему народ обязан иметь на сей стороне постоянное пребывание, жить миролюбиво с жителями селений, прилегающих к их землям, и отнюдь ни им и никому другому не причинять никаких обид.

B. При высокопоставленном хане назначить команду не из 60, а из 200 человек казаков и одно орудие.

Г. Усилить линейную стражу от Гурьева-городка до Кулашской крепости, так как на сем пространстве много удобных мест к тайному переходу киргиз за Урал, [а] от Кулагиной до г. Уральска менее таковых, и при том в случае надобности можно скорее дать пособие из Уральска.

Для удовлетворения означенных предметов представляются следующие способы: по Каспийской, Элтонской и Ахтубинской линиям ныне содержат кордоны два полка: один из астраханского войска, другой — из уральского. По Ахтубе совершенно не нужны кордоны, потому что она довольно уже заселена; по Элтонской линии так не все нужны; по Каспийской линии, хотя и должны еще находиться кордоны, но оные  могут с удобностью уменьшены быть. Таким образом, можно взять к высокостепенному хану казаков с ахтубинских кордонов, по Каспийской линии уменьшить и вместо того усилить стражу от Гурьева-городка до Кулагиной крепости; оружие же взять с постов Кожетаевского, либо Сеитовского, или с Элтонского, по рассмотрении, откуда удобно будет. Казна тут не понесет никаких издержек и не нужно формировать особые команды, стоит только переменить места кордонов.

Д. До сего времени ни хан Букей, ни султан Шигай не имели постоянного жительства и перекочевывали с одного места на другое; почему и находившаяся при них команда должна была повсюду с ними следовать. Для нынешнего же хана Джангера недавно по высочайшему соизволению выстроен дом со всеми службами в вершинах Рын-песков, не более как в 5 верстах от бывшего кордона, называемого Подчищенная Осокорь, а от Элтонского озера верстах [в] 60 или более.
В доме сем высокопоставленный хан почти круглый год живет, исключая летних месяцев, в кои он выкочевывает в степь, но кажется неохотно и всегда на недельное расстояние от сего дома. Посему означенная при нем команда должна уже находиться постоянно при означенном выстроенном доме. Но как команда сия не имеет совершенно удобных помещений, ибо ей, хотя и вырыты землянки, но жить в них без изнурения и крайней необходимости невозможно, а в корпусе, который выстроен для высокопоставленного хана, не только не находится таких помещений, где бы могла быть команда, но и для офицера, командующего оной, нет свободных комнат.
В сем уважении необходимо нужно построить при доме высокостепенного хана: а) казармы, б) конюшни, в) отделение для больных и г) магазин для хранения провианта, получаемого командой. Все сии постройки можно бы отнести на счет казны; но если сего нельзя будет сделать, то сумму, сколько потребно, можно, кажется, взять из остатков земских повинностей по губерниям Астраханской, Саратовской и Оренбургской.

Е. При доме высокостепенного хана еще выстроены два дома, один ахуном Джабировым, а другой письмоводителем Музафаром; дома сии построены с пособием хана, сверх того построено еще несколько землянок; но для поощрения других небесполезно бы было выдавать денежные пособия, или другие приличные награждения тем из киргиз, которые бы начинали строиться. Денежное пособие можно производить из суммы, имеющейся в пограничной комиссии на водворение киргиз.

Ж. Пограничная комиссия определяет в орду из татар письмоводителей к султанам, кои управляют каким-либо родом. Но люди сии, быв определены, остаются в неизвестности и притом не состоят ни в какой службе. Таковые же письмоводители находятся и при высокостепенном хане. Весьма полезно бы было причислить их к пограничной комиссии с тем, чтобы и служба их числилась. Для сего поставить высокостепенному хану в обязанность, чтобы он обо всех письмоводителях доставлял каждогодно формулярные списки в Комиссию, которая имела бы их в виду и могла судить об их службе и усердии.

3. В орду много приезжают из татар и из купцов российских с товарами, которые развозят они по всем аулам и меняют оный на баранов, но большей частью отдают в долг, отчего киргизы входят в большие долги, и, впоследствии для избежания оных, изыскивают случай перейти за Урал тайно. Почему весьма нужно распространить и на народ Букеевской орды тот закон, который существует на зауральских [казахов] относительно долгов.

И. Я изъяснил уже, что нужно усилить линейную стражу от Гурьева-городка до Кулагиной крепости, для чего полагал отделить кордоны с Каспийской линии; но сверх того не излишним было бы, если уральское начальство учредило еще два кордона: один от речки, называемой Нарын-Хор, а другой на р. Баксае, на месте, именуемом Воровской Бугор. Сии кордоны много бы способствовали к удержанию внутренних киргиз от тайного перехода за Урал, особенно в зимнее время.

К. Но какие бы ни были приняты со стороны правительства меры к водворению спокойствия и тишины во Внутренней орде, оные не могут быть действительны, если все еще киргизы будут надеяться на тайный переход за Урал или пропускаемы по послаблению местного начальства по нижнеуральской линии. Обстоятельство сие, по мнению моему, столь важно, что от оного зависит не одно спокойствие орды, но и безопасность самих жителей селений Астраханской и Саратовской губерний, прилегающих к каспийским землям.
В сем уважении я полагал бы: а) обратить особенное внимание на уральское начальство и иметь строжайший надзор по нижнеуральской линии, дабы никто из букеевских киргиз не мог переходить за Урал без позволения начальства ни под каким видом и б) устранить вовсе уральское начальство от влияния на управление хана ордой и запретить оному вмешиваться в дела ордынцев, без чего киргизы не могут быть покойными; а высокостепенной хан едва ли в состоянии будет иметь подвластный ему народ в должном повиновении. От влияния постороннего начальства на Внутреннюю Букеевскую орду ничего не может произойти полезного.

Л. Букеевская орда, находясь на внутренней стороне, имеет дела по трем губерниям: Саратовской, Астраханской и Оренбургской. Почему часто требуются от высокостепенного хана в высылку киргизы, особенно много их требует уральское начальство. Высылка сопряжена с большими неудобствами и тягостна для киргиз. Неблагоугодно ли будет по сему предмету принять в основание те законы, по коим требуются спросы от многого числа людей на месте?

М. В вершинах Рын-песков, по уверению многих, был довольно хороший лес, но ныне только признаки оного есть. Для общей пользы самого киргизского народа нужно бы поставить высокостепенному хану в обязанность, чтобы оставшийся лес был сберегаем по возможности на будущее время.

Подлинный подписал надворный советник Ларионов.

ИГА КазССР, ф. 4, on. 1, д. 287, лл. 222-239.

Казахско-русские отношения в XVIII-XIX веках (1771-1867 годы). Алма-ата. Наука. 1964
 (Сборник документов и материалов))
РАЗДЕЛ ВТОРОЙ
1822-1847 годы

сайт http://www.vostlit.info/