Оренбургская пограничная комиссия от 4 сего ноября за № 11470 предписала мне:
1) доставить верные за три года сведения до какой суммы ежегодно простирались сборы сугума и зякета,
2) чем руководствовался хан в назначении и в раскладке оных;
3) какие именно расходы выполнялись из этих сборов, до какой суммы простирался ежегодный итог сих расходов;
4) велась ли правильная отчетность расходов и доходов и
5) представить подробный список, кто именно составляет канцелярию Временного управления ордой в настоящее время, кто управляет отдельными родами в орде; кто из сих лиц имеет при себе письмоводителей и толмачей, какое число духовенства, рассыльных и прислуги, употребляющейся по делам управления, состоит при ставке хана, какое каждому из этих лиц отдельно производилось содержание при жизни хана и из каких сумм, какое производится ныне и имеют ли они квартиры в ставке по найму.

В исполнение какового предписания комиссии, представляя при сем подробный список всех лиц, несущих обязанности только по управлению ордой, я имею честь донести, что сверх сих необходимы еще люди для смотрения и хранения приемного скота от зякета и сугума, ибо при жизни хана таковой поступил под паству его табунщиков, а по приему и вообще по хозяйственному домашнему управлению было до 5 приказчиков, и у них до 10 человек прислуги.

При этом объясняю: 1) из списка всем старшинам, во Внутренней орде находящимся, и того оклада, коим покойный хан Джангер облагал их для взноса в сугум и зякета, хотя можно видеть до какой суммы простирались сии сборы, но итог этот будет далек от истинного, ибо хан, хотя и назначал тот или другой оклад на старшину, но при взносе денег всегда, снисходя к различным представляемым ими причинам, довольствовался тем, что ими было доставляемо.
Подобного рода прошение некоторым старшинам простиралось до 1 000 руб. Сбор зякета и сугума до 1845 г. был одинаков, и в сем году по случаю значительной убыли скота у ордынцев в прошлую зиму уменьшение на значительную сумму; 2) назначение или раскладка на старшин доставления той или другой суммы в зякет и сугум первоначально идет от собственного их закона — уделять лицу, имеющему власть духовную и гражданскую, от своего достояния 40-ю часть для очищения и освобождения от грехов, и, по обычаю их, в дар для поддержания ханского достоинства; так, например, с 40 баранов — один баран, с 30 коров — одна корова, с 30 верблюдов — один верблюд; и если за ездою, употреблением на пищу и вообще за расходом на домашние потребности останется у киргизца остаток из лошадей, то с 100 дается 1 лошадь. Но таковое назначение хан, в последнее время считая неудобным и согласуя с общим желанием народа, переменил на следующее: с 100 лошадей — 1 хорошую лошадь, или взимать по 1 руб. с лошади, с коровы — по 50 коп., с верблюда — 1 руб., с барана — 15 коп.

В назначении сугума хан руководствовался следующим: с 15 кибиток киргиз, в числе коих непременно должно было быть 10 кибиток богатых и 5 бедных, взыскивался один сугум, т.е. одна корова или одна жирная кобыла, или до 40 руб. деньгами. Вообще при назначении ханом подобного рода сборов с киргиз принимаемо было им во внимание: а) с тех, кто имеет менее чем на 100 руб. сер. скота взыскание не производить и, б) а с тем вместе, знание своего народа до возможней совершенности, секретные сведения о количестве имеющегося у каждого зажиточного киргиза скота и образ с ними в сих случаях действия давал[и] хану все способы сбор этот делать почти значительным, приближаясь лишь только к законному назначению для формы.

Эта секретная книжка, имевшаяся у хана, о количестве скота у киргиз, об окладе для взыскания в зякет и в сугум денег, говоря, что пропали, а потому сведений совершенно точных собрать неоткуда; 3) по неведению покойным ханом не только отчетности, но даже и простой записи прихода и расхода сумм как по сбору зякета и сугума, так и по управлению ордой и даже домашнему хозяйству, определить таковые невозможно.
Хотя по книге расходов, имеющихся у покойного хана, значутся долги, выдача и расходы денег, но оные общи и неопределительны до такой степени, что их ни к какому предмету порознь отнести невозможно; тем более, что уплаты зякета и сугума производились натурой и деньгами, а равно и удовлетворение лиц за службу идет тем же порядком, затрудняя по сему в настоящее время и самих опекунов, относительно уплаты им; кои больше руководствуются добросовестностью самих лиц, требующих удовлетворения, почему и выполнение расходов лишь только можно будет видеть впоследствии из точного отчета по управлению ордой.

Управляющий Внутренней киргизской ордой султан Адиль Букейханов печать приложил.

ЦГА КазССР, ф. 4, on. 1, д. 5440, лл. 32-36.

Казахско-русские отношения в XVIII-XIX веках (1771-1867 годы). Алма-ата. Наука. 1964
 (Сборник документов и материалов))
РАЗДЕЛ ВТОРОЙ
1822-1847 годы

сайт http://www.vostlit.info/