Султанам-правителям, помощникам их, дистаночным и местным начальникам, управляющим родами, отделениями, и всему вообще служилому люду в киргизской степи оренбургского ведомства.
Государю императору нашему Александру Николаевичу благоугодно было повелеть, чтобы все дела по управлению киргизами оренбургского ведомства, производившиеся дотоле в министерстве иностранных дел, переданы были в министерство внутренних дел. Читать далее →

По случаю отправления нашего посольства в Бухару, я считаю нужным представить на усмотрение начальства следующие мои соображения:
1. Киргизы присырдарьинские год от году более начинают заниматься торговлей и отправляют очень часто малыми партиями незначительные караваны на бухарские рынки. Если можно было бы удержать кокандцев от грабежей, то торговля их развивалась бы значительнее. 
Грабежи эти случаются большей частью на Бухарских границах, за Буканскими горами. Поэтому, нельзя ли внушить Бухарскому правительству, что для блага подданных обеих держав необходимо покровительство и защита торговцев от насилий и грабежей? По своему влиянию на кокандцев, эмир мог бы удержать их от набегов, которые, вероятно, и не доходят до его сведения, потому что кокандцы редко нападают на бухарских торговцев. Читать далее →

Киргиз Восточной части орды, яппасского рода, каракузова отделения Баймухаммед Джаманбаев, состоящий в 46-й киргизской дистанции в ведении местного начальника Турлугула Истамкулова, явясь к управляющему присырдарьинскими киргизами надворному советнику Осмоловскому и представляя невольника Давлета, объявил, что он получил его назад тому 8 лет от кочующего около Оренбургского укрепления киргиза аргынского рода умбетеева отделения Успана Алтынбаева в числе калыма при выдаче за него замуж своей сестры, и что Давлет через два года по переходе к нему, когда объявлено было ордынцам о воспрещении держать у себя невольников им, Баймухаммедом, был представляем к султану-правителю восточной части орды и бывшему дистаночным начальником Бермухаммеду Куланбаеву, которые по распросе Давлета, изъявившего желание остаться у него, Баймухаммеда, возвратили обратно оного. Читать далее →

Один из выбежавших в числе семи кибиток из Яны-Кургана, явившийся ко мне вчерашнего числа вечером киргиз кипчакского рода объявил, что ташкендский правитель, собрав около 2 000 воинов, отправив для усмирения ордынцев киргизева рода и для сбора зякета с баганалинцев, кочующих за крепостью Аулие-Ата. Киргизы, кочевавшие около Яны-Кургана и далее к Туркестану, намеревались было убежать в форт Перовский, но кокандское правительство, узнав об этом, заставило их перекочевать на ту сторону Сыр-Дарьи и перегнало их за Яны-Курган. Читать далее →

Представляя краткое изложение о состоянии торговли в веренном мне Оренбургском таможенном округе за 1858 г., имею честь доложить Вашему пр-ву, что азиатская торговля увеличилась как по привозу, так и по отпуску, хотя количество тюков с отпускными товарами было несколько менее против 1857 г. Читать далее →

На рапорт Вашего благородия от 23 прошедшего сентября за № 1460 уведомляю Вас, что во время возмущения киргиз против кокандских властей, вследствие за сим, последних перекочевало из Каратаусских гор на р. Сары-Су более 12 000 кибиток родов конградского, куктунулинского, бистамгалинского, таминского, кипчакского, тарактинского, аргынского и найманского, из них более половины возвратилось в кокандские пределы, а к форту Перовский прикочевало конградцев примерно около 3 000 кибиток, бистамгалинцев — до 2 000 кибиток, кипчакцев, аргынцев, найманцев и тактинцев — до 2 000 кибиток. Читать далее →

Рапорт Вашего пр-ва от 25 минувшего февраля за № 271 относительно отпуска содержавшихся в форте Перовский киргизских пленных и рабов я препровождал в Пограничную комиссию и требовал от нее сведений о действиях ее относительно тех пленных и рабов, которые, поступают в ее ведение.
Ныне Пограничная комиссия уведомляет, что при освобождении от киргиз оренбургского ведомства начальственными мерами или иным путем, также при выходе из степи невольников персиян, афганцев, бухарцев и других азиатцев, таковые никогда не заключаются под стражу, но предоставляется им до решения дела проживать свободно при самой комиссии, или у частных лиц, Читать далее →

Мирза Нияз, туркестанский бек, после поражения своего 3 июня находится в самых затруднительных обстоятельствах — без лошадей и провианта, и если продолжится дальнейшая осада, должен будет оставить крепость ¹³⁵.
Между тем, 10 числа этого месяца прибыл брат кокандского хана Мелля-бек с 1 000 воинов к Ташкенду и после переговоров с чаклинцами, дулатцами и некоторыми узбеками, возмутившимися в последнее время под предводительством пятисотенного Базиль-бека, успели, наконец, уговорить их помириться, обещая полное прощение. Читать далее →

Около 14 прошлого мая конградцы под начальством султана Бури ограбили наших киргиз, имеющих летние кочевья в Каракумах, по направлению от форта № 2 верст за 150; и угнали у них до 200 верблюдов и такое же количество лошадей. Посланные к конградцам с требованием удовлетворения нашли конградские аулы в Каратаусских горах в верстах 60-ти от Джулека и объявили им цель своего прибытия.

Конградские бии согласились на удовлетворение, начали собирать угнатый скот и, между тем, отправили к надворному советнику Осмоловскому одного из посланного к ним бия Чудура с просьбой остаться в форте Перовский, так как они слыхали, что он едет в форт № 1 для того, чтобы бии конградские имели возможность переговорить с ним о средствах перекочевания своих аулов в русские пределы. Читать далее →

В первых числах этого месяца биштамгалинцы и киргизы киргизова рода решительно отказались выполнить наложенный правителем Ташкента огромный на них зякет и, убив высланных им зякетчикев, объявили, что они, хотя и признают своим ханом и повелителем Кокандского хана, но не хотят повиноваться ташкендскому правителю, которым недоволен и сам хан за утайку большой части зякета в свою пользу.
Правитель Ташкенда находится ныне в Аулиэ-Ата, не имея достаточной силы смирить взбунтовавшихся киргиз и не рискуя возвратиться назад, боясь, чтобы его не захватили бунтовщики. Читать далее →

Начальник ученой экспедиции, обозревающий Киргизскую степь, г-н Северцев, прибыв из форта Перовский в г. Оренбург, представил мне записку с предположением о следовании своем предстоящей весной с р. Сыр-Дарьи по р. Чу в укр. Верное и заключением Вашего Пр-ва относительно представляемой г-ном Северцовым пользы осмотра р. Чу для киргизских округов Сибирского ведомства и для Сыр-Дарьинской линии.
По внимательном обсуждении сего предмета я остаюсь при моем мнении, выраженном в предложении к Вашему пр-ву от 3 сего января за № 19, тем более, что я не вижу никакой пользы для Сырдарьинской линии в осмотре прямого пути от форта Перовский в укр. Верное и р. Чу. Читать далее →

В марте месяце правитель Ташкенда Мирза Ахмед с 3 000 воинов, собранных им как из кокандцев, так и из киргизцев, прибыл в крепость Аулие-ату, призвал биев кочующих здесь киргиз и назначил подать не только с баранов, как это всегда делалось, но даже с верблюдов, лошадей и рогатого скота.
Когда бии, возвратившись в свои аулы, объявили своим киргизам волю правителя Ташкенда, киргизы не захотели повиноваться.
Тогда Мирза Ахмет выслал своих зякетчикев в каждый род и каждое отделение, дав им команду по 100 и по 200 человек. Эти зякетчи простерли свою дерзость до того, что назначали подать по одной тилле за каждую взрослую девушку за позволение выходить замуж. Читать далее →

Приехавший из-за Туркестана лазутчик мой, возвратившийся оттуда 3 ноября, рассказал мне, что султан Бури Тюря, выбывший запрошлого года из хивинских пределов, кочевавший за Ходжениязом, в двухдневном пути расстояния от него, хотя и не принимал никакого участия в возмущении Джанходжи Нурмухамедова, но после уничтожения шайки его, отправился в бухарские пределы, где сделав угон лошадей, убежал в Туркестан; семейство же его задержано бухарским правительством.
В Туркестане он просил от тамошнего бека 500 человек для нападения на аулы наших киргиз, что ему не обещано. Читать далее →