По сведениям, полученным на днях, известно, что отправившийся в прошлом июле месяце к кокандскому хану с просьбой об удалении Мирза-Ахмеда бии дулатова и конградского родов еще находятся там, более влиятельных между ними 7 человек, во главе которых бии конградова рода Канай-датха.
Ханом все они были приняты ласково и на спрос его у Каная о причинах восстания киргиз последний отвечал, что вынудили к тому народ несправедливые действия ташкендского бека Мирза-Ахмеда, огромные налоги, поборы и, наконец, бесчинства, совершаемые посыланными от него над семействами киргиз.

Хан, одарив биев, просил предать забвению совершившееся и кочевать по-прежнему на принадлежащих каждому местах, дав слово поставить беком в Ташкенд человека справедливого, назначив, будто бы тотчас меньшего брата своего Аталык-хана, который, как говорят, уже прибыл к новому своему месту.

Канай об успехе своей поездки к хану сообщил к кочующим здесь однородцам в письме, присланном с находившемся при нем сыном бия бахтиярова рода Унука, объявляя, что за этим ушедшие ордынцы, если пожелают, могут прийти обратно для кочевания в кокандские пределы, но ордынцы еще не верят истине изложенного в письме, тем более, что оно писано не из кочевок, и находятся в недоумении, что предпринять; к числу последних принадлежат лишь бии и влиятельные ордынцы, которые боятся за свою жизнь.

Мирза-Ахмед пожалован в мынбаши с той целью, как говорят и как будто бы хан отвечал даже на вопрос Каная, чтобы ласковыми мерами получить от него все употребленное в свою пользу и скрытое им в продолжение 7-летнего пребывания его в Ташкенде и потом рассчитаться с ним за все.

О походе бухарского эмира положительного до сих пор ничего не известно. Некоторые утверждают, что он с войском в Самарканде, другие — что он в Уртюпе и, наконец, третье, что письмо, посланное на имя Мирза-Нияза с бием Кураном Азатовым, отправлено в Кокан к хану с вопросом, как отвечать русским; посланные же, в ожидании ответа, находятся в Туркестане.

Прикочевавшие к нам киргизы таминского, найманова, бахтиярова, биштамгалинского, аргынского и кипчакова родов по неимению корма, от Джулека до Берказана, почти все спустилить ниже к форту, от чего удержать решительно нет средств, и расположились некоторые между нашими игинчами; весьма многие переправляются тайно на остров на пространстве от форта Перовский до форта № 2, не дожидаясь на то разрешения, другие — на ур. Хан. Конградцы с ними, часть других родов перешла также на левый берег и кочуют на ур. Кумсуат и ниже. Из бедных киргиз многие идут к Яны-Кургану, другие, напротив, оттуда сюда, так что дорога от Джулека до Яны-Кургана усеяна аулами; конградцы нисколько не препятствуют перекочеванию киргиз и смотрят на это очень равнодушно.

Несмотря на все эти переходы киргиз с места на место, между ними еще довольно тихо и очень мало воровства.

Губернский секретарь [Подпись неразборчива].

ЦГА КазССР, ф. 383, on. 1, д. 81, лл. 38-39. Отпуск.

Казахско-русские отношения в XVIII-XIX веках (1771-1867 годы). Алма-ата. Наука. 1964
(Сборник документов и материалов))
РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ
1848-1867 годы

сайт http://www.vostlit.info/